Блог

К началу 1960-х годов Фёдор Абрамов (если судить по советским меркам) — человек, в целом успешно делающий преподавательскую, научную и писательскую карьеру. Бывший зэк Александр Солженицын — рядовой школьный учитель и начинающий писатель с сомнительными перспективами, несмотря на целеустремленность и находку собственной неповторимой темы в творчестве. Наступившее десятилетие принесёт им обоим всемирную славу.

Подлинная история их взаимоотношений и возможного влияния друг на друга необычна и представляет собой скорее ряд «странных сближений» и любопытных пересечений, порой, казалось бы, и вовсе немыслимых.

Кульминацией периода «оттепели», название которому дала напечатанная в 1954 году повесть Ильи Эренбурга, является конец 1962 — начало 1963 годов, когда впервые увидели свет несколько знаковых произведений трёх писателей.

Сначала в ноябрьской книжке журнала «Новый мир» за 1962 год по личному разрешению Никиты Хрущёва, которому в тот момент это представлялось политически выгодным, появился рассказ никому неизвестного дотоле учителя из Рязани «Один день Ивана Денисовича» (ради весомости редакция журнала переместила его в жанр повести). Александр Солженицын, поведавший читателям о судьбе простого советского заключенного, моментально стал знаменитостью.

Затем в декабрьской книжке того же журнала была опубликована повесть Александра Яшина «Вологодская свадьба». Она тут же вызвала резкую отповедь советского официоза. В следующей, январской книжке за 1963 год были помещены рассказы Солженицына «Матрёнин двор» и «Случай на станции Кречетовка».

Наконец, в первом номере ленинградского журнала «Нева» за 1963 год увидела свет повесть «Вокруг да около» Фёдора Абрамова. Чтобы хоть как-то смягчить злободневность, её «спрятали» в отдел публицистики, понизив в жанровом определении до очерка. Не помогло. После случайно проскочившего в «Литературной газете» положительного отклика Георгия Радова «Вся соль в позиции» (5 марта 1963 года) по команде сверху на Абрамова обрушилась едва ли не вся советская печать.

Произведения Абрамова и Солженицына сопоставлялись в этой «критике» исключительно в негативном контексте, что можно наблюдать уже в самой первой публикации, с которой началась травля Абрамова. В статье «Действительно, вокруг да около» колхозного агронома из Ленинградской области В. Колесова, напечатанной в газете «Советская Россия» (13 апреля 1963 года), сказано: «Безысходной тоской и безнадёжностью веет со страниц очерка <“Вокруг да около”>. Всё в нём нарочито, всё мрачно, всё ущербно… Как это ни горько, но некоторые наши писатели, посвящающие своё перо аграрной тематике, авторы всех этих “Матрёниных дворов” и “Вологодских свадеб” стали напоминать заморских любителей нашего мусора. Берут они самые исключительные по своей неприглядности обстоятельства из жизни деревни, выискивают в колхозной семье самых паршивых овец и говорят:

– Вот оно, смотрите, наше село, и вот его герои».

За повесть «Вокруг да около» Абрамова неустанно «полоскали» фактически до конца 1963 года, а если учитывать не только прямые упоминания – и дольше. В числе таких откликов есть и фальшивое, инспирированное властями открытое письмо «К чему зовёшь нас, земляк?», под которым стоят настоящие подписи 21 жителя его родной Верколы.

Однако вслед за публикациями публичных разносов в редакции газет и журналов и в адреса авторов разоблачительных произведений пошёл поток читательских писем, которые красноречиво свидетельствовали о том, что Солженицын, Яшин и Абрамов сумели напечатать правду исключительной силы. Вот выдержка из письма к Абрамову вологодского писателя Сергея Викулова от 10 марта 1963 года: «Все говорят о Вашей вещи <“Вокруг да около”> и ещё о “Матрёнином дворе”. Есть тугодумы, которые их не принимают. Есть, но их всё меньше. Итак, настоящая литература всё больше завоёвывает себе позиции. И Ваша вещь сыграет свою, если хотите, историческую роль».

Ещё более интересна ситуация, возникшая в 1963 году в связи с рекордно быстрым выпуском переводов повестей «Вокруг да около» и «Один день Ивана Денисовича» в Великобритании, США, ФРГ и других странах западного мира. В Европе и Америке Абрамов не просто противопоставлялся Солженицыну, но иной раз ставился даже выше него, поскольку осмелился открыто высказаться не о лагерном прошлом, которое в 1960-е годы было в значительной степени изжито, а о современной советской действительности.

Так, рецензент английской газеты «The Sunday Times» писал следующее: «В России… только что напечатан лишённый прикрас рассказ о жизни в колхозе. Такие поразительные откровения появляются в советской печати впервые, и как социальный и политический документ это произведение отодвигает на второй план даже шедевр Солженицына… Абрамов превзошёл Солженицына в двух отношениях. Он проник в самую уязвимую и охваченную кризисом область русской жизни. Во-вторых, действие его произведения происходит в 1962 году, а значит, автор представляет самое современное толкование животрепещущего вопроса».

В анонимном предисловии к отдельному русскому изданию «Вокруг да около» в антисоветском издательстве «Посев» суждения ещё более точны и резки: «…очерк Федора Абрамова может быть поставлен даже выше повести А. Солженицына… Солженицын написал повесть о коммунистической каторге, рассказывая о том, что было. Абрамов пишет о коммунистических плантациях, о бесправном, нищенском существовании половины населения страны сегодня».

Вместе с тем в первой половине 1960-х годов оппозиционное мировоззрение Абрамова ещё не являлось цельным, находилось в стадии формирования и не было столь последовательным, как у Солженицына. От прямой конфронтации с режимом Абрамов официально, внешне всегда будет далёко, хотя творческие рукописи, сохранившиеся в его личном архиве, равно как и многие факты его общественной деятельности, не получившие широкой огласки при его жизни, красноречиво рисуют гораздо более сложную картину. К примеру, весьма неоднозначна его переписка 1963 года с английским издателем «Вокруг да около» политэмигрантом Алеком Флегоном, полностью опубликованная в приложении к третьей книге «Летописи жизни и творчества Фёдора Абрамова» (2019 год). Значительная её часть велась через советскую книготорговую организацию «Международная книга», то есть в точном соответствии с официальным порядком, а значит — под контролем её сотрудников, в той или иной форме подотчётных КГБ, но в ней просматриваются и живые чувства польщённого вниманием к себе писателя.

Прямые и косвенные контакты, параллели и пересечения между Солженицыным и Абрамовым, начавшись в 1963 году, не прекращались до конца жизни последнего, хотя их «интенсивность», разумеется, колеблется.

Лично они познакомились 29 ноября 1968 года в редакции «Нового мира», куда Абрамов зашёл по возвращении из туристической поездки во Францию. Но для чего приходил туда Солженицын, к тому времени уже полностью вытесненный из советской печати? Абрамов зафиксировал в дневнике эту подробность, о которой ему поведал возглавлявший журнал Александр Твардовский. Оказывается, Солженицын, окончательно убедившийся в том, что публиковать его в Советском Союзе больше не станут, что бы он в дальнейшем ни написал, попросил хоть какой-нибудь «работёнки», но обязательно проведённой через бухгалтерию. Существовала угроза привлечения его к уголовной ответственности по закону о тунеядстве, подобно тому как это произошло с Иосифом Бродским в 1964 году.

После исключения Солженицына 5 ноября 1969 года из Союза писателей СССР Абрамов оказался одним из очень немногих его членов, которые не побоялись открыто высказать свой протест в письмах, отправленных ими в секретариат правления. На этот очень смелый поступок в Ленинграде решились ещё только Леонид Пантелеев и Давид Дар. Однако они были беспартийными, коммуниста же Абрамова за подобное «заступничество», будь на то решение властей, вполне могли заставить выложить партбилет на стол…

Судя по его дневнику, в 1967‒1970 годах Абрамов познакомился с романами Солженицына «Раковый корпус» и «В круге первом» либо в Самиздате, либо по рукописям или их копиям, полученным из редакции «Нового мира». Было ему известно письмо Солженицына IV съезду Союза писателей СССР (1974). Прочитал Абрамов и «Архипелаг ГУЛАГ», впервые упомянутый в его дневнике 3 декабря 1969 года. В архиве писателя сохранилась папка с вырезками публикаций советской печати об Александре Солженицыне и Андрее Сахарове. Велась она много лет.

На самом излёте 1960-х годов случилось ещё одно «пересечение» — на первый взгляд, мимолетное, но, может быть, не менее важное, чем остальные. Произошло оно 25 ноября 1970 года на встрече писателя с читателями в Невской районной библиотеке в Ленинграде (сейчас — библиотека имени Фёдора Абрамова). Стенограмма мероприятия тогда не велась, но два реальные свидетельства всё же остались.

Прежде всего, это запись в дневнике Абрамова, к сожалению, очень короткая: «Встреча с читателями в библиотеке Невской заставы. Я — известен. Были вопросы о Солженицыне. А удовлетворения большого нет. Не потому ли, что я был излишне откровенен?!»

Вопросы прозвучали совсем не случайно: незадолго до этой встречи, 8 октября 1970 года, Солженицын стал лауреатом Нобелевской премии по литературе.

Кроме того, сохранилась фотография выступавшего в библиотеке Абрамова, сделанная Аркадием Векслером (тогда молодым инженером и книголюбом, теперь известным краеведом, автором многих книг по истории Петербурга).

Безусловно, историю русской литературы второй половины ХХ века невозможно представить без Фёдора Абрамова и Александра Солженицына. Их влияние на русское общественное и литературное сознание огромно и вряд ли когда-нибудь улетучится. Трагический жизненный опыт, упорное (либо приглушённое, либо активное) сопротивление советской власти, уважительное отношение к творчеству друг друга объединяют этих двух столь разных писателей, отразивших в своих произведениях крестный путь национальной России в XX веке.

Геннадий Мартынов, Александр Тимофеев

Фотографии:

• Суперобложка лондонского издания перевода повести Фёдора Абрамова «Вокруг да около» под названием «Хитрецы». 1963 год,
• Первая страница письма Сергея Викулова к Фёдору Абрамову. 10 марта 1963 года,
• Обложка лондонского издания повести Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича»,
• Выступление Фёдора Абрамова в библиотеке на Ивановской улице. Ленинград, 25 ноября 1970 года. Фото Аркадия Векслера.